Мне всегда интересна игра. Игра со словами, со смыслами, с временами, эпохами, стилями. Причем, только такие игры меня и интересуют по жизни. Я не азартна, рулетка мне до фонаря. (Улыбается) А вот когда можно столкнуть две несопоставимые вещи, у меня загораются глаза. Когда в мире подростка сталкивается культура классическая, культура псевдонародная (этот жуткий дешевый эрзац, который процветает в эмиграции из-за достаточно невысокого профессионализма тех, кто его «продвигает в массы»), а также культура современных комиксов – мне нравится смотреть, что получится. Что подростку будет ближе? Откуда он почерпнет для себя силы? Другое дело, если его предаст родной человек, если ребенок не сможет побороть свое несчастье – тут никакая культура не устоит, все сгорит огнем. Придется искать нечто другое, на что опереться. Так, наверное, я бы обозначила, что хотела сказать в повести «На моем зеленом лице все написано», которая для меня очень важна, потому что говорит о поиске своей идентичности, когда ты наполовину «наш», наполовину «не наш», когда земля тебе то ли родная, то ли пока нет. Таких ведь ребят и было много, а становится еще больше. И мне важно, что в этой книге появляется «Пушкин». Серьезно им занималась, пока училась в университете. И уже тогда мне было понятно, что его никто не читает, а сейчас и подавно.
– Маръа Малми в интервью Марии Ушениной для «Хочу читать».
